об этом подтвердил генеральный менеджер ярославского хоккейного клуба Юрий Лукин, отметивший при этом, что не располагает сведениями о дальнейших намерениях Гуськова. Неофициальные источники сообщили изданию о том, что Гуськов уже подписал контракт с «Авангардом». Его зарплата будет состовлят $700 тысяч в год.
По ходу чемпионата общее впечатление от игры нападающего Ивана Ткаченко никак не складывалось и напоминало, скорее, качели, летящие из стороны в сторону. То — восхищение фантастической самоотдачей форварда, то — разочарование от его слабого и невыразительного выступления в каком-то конкретном поединке. Статистика — вещь упрямая. И согласно ей выходит, что результаты Ивана Ткаченко вполне позитивны для оценки вклада игрока в нелегкое дело прохождения «турнирного марафона» длиною в 6 месяцев и 60 матчей. Судите сами: вместе с Красоткиным, Моравецом и Юшкевичем Иван имеет шестой показатель среди снайперов «Локомотива», и шестой — среди ассистентов железнодорожников наряду с тем же Юшкевичем и Коваленко. К тому же Ткаченко имеет неплохой показатель полезности (девятый в компании своих коллег по амплуа), по которому он опередил даже таких мастеров, как Вячеслав Буцаев и Сергей Немчинов. Нападающий редко отправляется на скамейку штрафников, а, следовательно, оставляет свою команду в численном меньшинстве — что, согласитесь, немаловажно для владения инициативой по ходу встречи. Разумеется, все эти данные условны, но если добавить ко всему вышесказанному тот факт, что количество игрового времени, предоставляемое форварду, было ничтожно мало (Ткаченко по большей части выходил на лед в четвертом звене), то эти показатели приобретают еще больший вес и значимость. Все время выигрывать невозможно, но поражение от тольяттинской «Лады» уже в первом раунде плей-офф испортило настроение не только поклонникам команды, но и самим хоккеистам. Сегодня некоторые игроки «Локомотива» получили хороший шанс улучшить оценку своего выступления в минувшем сезоне. Как? Очень просто — сыграв на высоком уровне на чемпионате мира и, желательно, пополнив при этом свою копилку медалей. Иван Ткаченко в сборную, увы, не попал, хотя и вызывался ее главным тренером на один из этапов Евротура. Впрочем, при удачном стечении обстоятельств форвард на чемпионат мира в Чехию обязательно поедет, но... в качестве болельщика. Больной хоккеем — Ян пригласил нас к себе в гости в Чехию, — поделился Иван в разговоре с нашим корреспондентом (Ян — это, разумеется, Петерек, не так давно навсегда покинувший хоккейную Россию. — Авт.). — И Моравец тоже звал, хотел показать нам свою дачу, которую он строит где-то в Татрах. Не знаю, правда, получится ли поехать. Пока загадывать не буду. У нас тренировки по расписанию идут до 30 апреля. Я, конечно, попробую отпроситься на несколько дней пораньше, но отпустят или нет? Но даже если удастся, к Давиду уже, к сожалению, не попаду: его как раз в это время не будет, он в Египет уезжает. Зато с Яном пообщаемся, на матчи наших сборных вместе будем ездить. — А больше хочется в гости поехать или на чемпионат мира? — И то, и другое. Во-первых, мне очень интересно узнать, как там живет Ян со своей семьей, я никогда не был у него в гостях. Ну а чемпионат мира — это вообще само собой! Я никогда не смотрел соревнования подобного уровня вживую с трибуны. Только по телевизору. Давно мечтал увидеть. — Неужели тебе до сих пор не надоел хоккей, особенно после такого напряженного и трудного сезона? Может быть, стоило просто где-нибудь отдохнуть? — Нисколько не надоел! Я же больной хоккеем, что поделать... А просто отдохнуть я еще успею. Отпуск впереди. — Не расстроился, что сам не стал участником мирового форума, как это было в 2002 году, когда ты в составе сборной России завоевал серебряные медали? — Нет, я, честно сказать, и не рассчитывал на приглашение в нынешнюю национальную команду. Да и что расстраиваться — не наиграл я в этом сезоне на вызов в сборную. Я и в прошлом году на чемпионат мира тоже не попал, хотя все четыре этапа Евротура проехал, но потом меня отцепили. Наверное, потому что последний турнир в Швеции у меня не пошел, и Плющев вычеркнул мою кандидатуру из своего списка. А в этот раз я вообще ездил только на «Шведские игры», где ничем не блеснул, и поэтому Тихонова не заинтересовал. — А почему не блеснул? — А как? Выходил на лед в четвертой пятерке, а там особо не разыграешься. На уровне сборных хоккей совсем другой, не как в Суперлиге: скорости выше, движения больше, поэтому играют в основном три звена, а мы так, на подхвате... Но для того времени, что мне давали, я считаю, выглядел не так уж плохо. Честно сказать, я был очень рад поработать с командой хотя бы на одном этапе Евротура: приехал в сборную с такими эмоциями, получил огромнейшее удовольствие от тренировок! — И все же, признайся, в глубине души ты надеялся, что Тихонов вызовет тебя на сборы перед чемпионатом мира? — Говорю абсолютно откровенно: наоборот, надеялся, что не пригласит, и даже хотел, чтоб не пригласил. Потому что в том состоянии, в каком я сейчас нахожусь, бесполезно ехать в сборную. Накачки друг для друга — Не успел Петерек вернуться домой, а ты уже рвешься увидеться с ним. Жалеешь, что он уехал? — Что сказать — такова жизнь. Но жалею, конечно. Уже скучаю. — Ваши дружба началась еще с тех пор, когда вы постоянно играли в одном звене. В этом же году вам не так часто удавалось вместе выходить на лед. — Да, но за прошедший чемпионат мы, наоборот, стали еще дружнее, стали еще больше понимать друг друга. Наверное, потому, что впервые за несколько лет выступлений жили с ним в одном гостиничном номере в поездках. А это по-настоящему сближает. Раньше я жил с Саней Гуськовым, но в последнее время мне было очень трудно спать по ночам — Саня, он... в общем, если честно, иногда сильно храпит. И как-то однажды в прошлом сезоне, когда мы играли в четвертьфинале плей-офф с «Салаватом Юлаевым», я всю ночь не мог заснуть. Уснул только в 4 утра, да и то после того, как выпил снотворное. Я потом сказал Сане: «Все, Сань, извини-прости, больше не могу», и до конца чемпионата уже в одном номере с Немчиновым обитал. В этом году поначалу я жил то с одним, то с другим, но, в конце концов, оказался вместе с Яном. У нас же три чеха в команде: так сложилось, что Моравец с Главачкой жили вдвоем, а я с Петереком. И когда у нас были особенно тяжелые времена, мы договорились настраивать друг друга с самого утра перед играми, проводили такие интенсивные накачки, в общем, заводили себя, как могли. Даже в раздевалке после предматчевой разминки подходили друг к другу и говорили: «Давай, ты должен, ты можешь!» И все это не в шутку, смеясь, а на полном серьезе, со всей ответственностью. Например, накануне последней выездной встречи с «Динамо» Ян сказал: «Хоть мы и играем в четвертом звене и будем нечасто появляться на льду, но давай сделаем так, чтобы каждая наша смена была запоминающейся для всех!» — И....? — И мы действительно играли в тот день как звери! Нам многие потом говорили об этом. Моментов создали море, один опаснее другого, но шайба, как заколдованная, в ворота просто не шла... Хоть мы и проиграли тогда 3:5, но мне на самом деле очень понравилось, как мы действовали на льду. С чувством, на азарте, на кураже! Но уже в следующей игре с «Магниткой» наше сочетание снова разбили, меня поставили в первую пятерку, и все... — А как конкретно вы настраивались, что говорили друг другу? — Я даже не вспомню, если честно, что конкретно я говорил Яну или что Ян говорил мне. Да это, в принципе, и не столь важно. Слова не главное, все происходило на эмоциях. Просто смотришь на него сумасшедшим, озверевшим взглядом и спрашиваешь: «Ну ты понял, что ты сегодня должен сделать? Давай, давай, давай!» (улыбается). — Зарядились, вышли на лед, побежали, но... не пошло. Вернулись в номер, и что дальше? Успокаивать друг друга приходилось? — Еще бы! Успокаивать... успокаивали друг друга постоянно, ведь поводов-то для расстройства было немало. Как успокаивали? Да по-разному. Я обычно говорил Яну: «Знаешь, подними правую руку вверх, резко опусти ее и скажи...» Дальше сама знаешь (смеется). А если серьезно, то стараешься сказать какие-то теплые, поддерживающие слова. Не просто «не расстраивайся!», а что-то существенное, более аргументированное: «Ты не мог этого сделать по такой-то причине, ты не мог ничего изменить, потому что это зависело не только от тебя...» «Такой хоккеист, как Ян, без работы не останется» — Судя по тому, что игра, к сожалению, ни у тебя, ни у Яна в этом сезоне не очень-то шла, необходимость в подобных утешениях, наверное, возникала частенько? — Вообще-то я не согласен, что она у меня совсем не шла. Считаю, что я неплохо играл вплоть до Нового года, точнее, до травмы. По крайней мере, я старался, выкладывался, и сам чувствовал свою игру. А потом меня стали убирать в четвертое звено или вообще из состава, и все пошло наперекосяк. Когда ты играешь в четвертой пятерке, у тебя крайне мало игрового времени: 2-3 смены за период — что за них можно сделать? Чтобы начать по-настоящему играть, нужно же какое-то небольшое время, чтобы войти во вкус. Например, помню, в одном матче с «Химиком» я в первый раз вышел на лед только на 12 (!) минуте! Все ребята уже давно в игре, в тонусе, а ты сидишь на лавке и думаешь— выпустят или не выпустят? — Под травмой ты имеешь в виду повреждение, полученное в товарищеской игре с «Химиком»? — Да, и которое стало сильно беспокоить меня во встрече с «Ак барсом», когда мы победили 3:2. Я уже играл с травмой, а потом усугубил ее. С утра в день матча думал, что все будет нормально, но на разминке почувствовал себя плохо, после первого периода мне даже сделали укол, но поединок я доиграл. — И к тому же забил шайбу во второй двадцатиминутке! — Еще и Васе (Алексей Васильев, защитник «Локомотива». — Авт.) в третьей отдал, когда он забил победную. Классно тогда играли, но, к сожалению, на следующий матч я уже не вышел. Я хотел, очень хотел играть, рвался, но доктор меня не пустил. Спасибо ему, потому что, если б я вышел и еще раз усугубил травму, то, возможно, мне потребовалась бы операция. — И, напоследок, раз уж мы говорили сегодня о Петереке, ты не расскажешь, где он продолжит свою карьеру? Болельщики интересуются. — Он пока сам не знает. Предложения есть, он уже был в одном из клубов чешской экстралиги, но окончательно еще ничего не решил. Такой хоккеист, как Ян, без работы не останется — это точно! Мы, кстати, как раз недавно с ним созванивались. Он рассказывал, что ездил со своими родителями на турнир к старшему сыну. Это был его первый турнир, команда, где он играл, заняла первое место, а сам Даниэл забил свою первую шайбу в жизни. Ян говорил, что они так радовались, болели, как дети, бесились на трибунах. Он забрал первую шайбу сына себе в коллекцию. В общем, если я все-таки поеду в Чехию на чемпионат мира, то обязательно расскажу, когда вернусь, как он поживает.
из-за травмы и связанной с ней операцией почти два месяца, в настоящее время интенсивно работает над восстановлением своей боевой формы. За те две недели, которые Власенков тренируется на льду, он значительно прибавил, чему наглядным подтверждением стала его игра во вторник за фарм-клуб, встречавшийся с нижегородскими дублерами. До этого форвард за все игры ни разу не забивал, а на сей раз был в ударе. Два гола записал он на свой счет в этом матче, причем оба – в самый нужный момент. После счета 3:3 забивал только Власенков. Эти голы могут стать поводом для внимания тренеров главной команды «Локомотива». На прошлой неделе новобранец «Локо» Анатолий Устюгов тоже забросил две шайбы в фарм-клубе, а на другой день уже вышел играть за основной состав против «Нефтехимика» и тоже отличился. Так что теперь и у Власенкова есть возможность попасть в состав «основы» на поездку «Локомотива» в Новокузнецк и Новосибирск.
«Локомотива». В самом начале чемпионата из-за серьезной травмы позвоночника надолго выбыл из строя перспективный юный защитник Алексей Стонкус, которого врачи до сих пор не допускают до ледовых занятий. Стонкус пока ограничивается работой на тренажерах. Вслед за Стонкусом надолго выбыл из строя нападающий Дмитрий Власенков, которому в конце концов пришлось в октябре ложиться на операцию. Лишь на этой неделе Власенков провел первую игру после долгого перерыва. Естественно, не за основной состав, а за дублеров. Следующим у «Локомотива» почти на месяц выбыл один из «столпов» команды центрфорвард Владимир Самылин, у которого разболелось колено. Похоже, что в последнем матче «Локомотива» против «Ак барса» Самылину пришлось выходить на лед, еще не полностью восстановившись. Впридачу ко всем неприятностям «Локомотива» перед той же игрой с казанцами добавилась потеря многоопытного защитника Дмитрия Юшкевича, у которого на ноге образовалось воспаление. Срочно была сделана операция, однако играть в таком важном матче Юшкевич все равно не мог. В ходе самого матча с «Ак барсом» у ярославцев произошли новые неприятности. В первом периоде получил травму лидер команды нападающий Андрей Коваленко, во многом определяющий игру «Локомотива». Настоящий боец Коваленко доиграл матч до финальной сирены, хотя явно было видно, что действовать ему приходится через боль. Потому и игра у него не получалась, хотя помочь своей команде победить он все же сумел. Но и после матча неприятности у ярославцев не закончились. Уже на другой день выяснилось, что из строя выбыл еще один нападающий, Иван Ткаченко, которого на три дня отлучили от тренировок. Так что, очередной матч против «Нефтехимика» в воскресенье Ткаченко пропустит.
ближайшее время планирует вернуться в Россию и, скорее всего, в декабре будет дозаявлен за один из клубов. Не исключено, что свою карьеру форвард продолжит в сократившем вчера отставание от лидера до 5 очков "Локомотиве". Помимо ярославцев, к хоккеисту, который семь последних сезонов провел в НХЛ, проявляют интерес еще четыре клуба Суперлиги - "Динамо", ЦСКА, "Лада" и магнитогорский "Металлург".
Минувший сезон защитник Дмитрий Юшкевич завершил в «Филадельфии» (формально — в «Вашингтоне», куда был отправлен едва ли не за сутки до истечения контракта). Став неограниченно свободным агентом, он до самого начала регулярного чемпионата в сильнейшей лиге мира пытался добиться приемлемого для себя соглашения с одним из клубов НХЛ. Желающих видеть защитника в составе своей команды было немало, а тех, кто мог и хотел обеспечить ему надлежащие условия — не нашлось. И тогда чемпион мира, чемпион и серебряный призер Олимпийских игр, участник Кубка мира и чемпион СНГ вернулся в Ярославль, где подписал контракт с «Локомотивом». До нынешней осени Юшкевич возвращался сюда уже дважды. По воле обстоятельств, в середине 90-х, из-за начавшегося в НХЛ локаута. И по собственному желанию в 1999-м, когда проводил личную забастовку. Третье явление самого именитого ярославского воспитанника своей хоккейной родине стало своеобразным симбиозом: он вполне мог бы остаться в Национальной хоккейной Лиге, но предпочел приехать в Россию. В каком бы физическом состоянии ни находился защитник, его пребывание в «Локомотиве» не может принести ничего, кроме пользы. Уверенный в себе, жесткий и целеустремленный, профессионал до мозга костей, он отметил свое возвращение голом уже в дебютном матче в Череповце. И хотя шайба эта по сути уже ничего не решала в том поединке, она ответила на главный вопрос, который задавали себе многие скептически настроенные болельщики: сможет ли навести столь необходимый сегодня команде порядок в обороне человек, чья подготовка к сезону оказалась, по известным причинам, скомканной, и игровая форма пока еще далека от оптимальной? Вторую шайбу защитник забил ровно через неделю, в день своего 32-летия, дав тем самым понять, что все это — только начало... — Думаю, я уже нахожусь в таком физическом состоянии, что могу помогать команде, — говорит Дмитрий Юшкевич. — Чувствую в себе силы, хотя, безусловно, от идеальной формы еще далек. — Впервые слухи о вашем возвращении в «Локомотив» появились еще летом... — ...Но в то время они не имели под собой никакого основания. Я самостоятельно готовился к сезону и пытался решить вопрос с продолжением своей карьеры в НХЛ. Первые разговоры с руководителями «Локомотива» начались только в сентябре. Но и тогда это было лишь приглашение потренироваться в Ярославле, и только потом зашла речь о возможности выступления в России. — Если четыре года назад вы приезжали тогда еще в ярославское «Торпедо» по собственному желанию, то сейчас, получается, по воле обстоятельств, поскольку так и не смогли заключить контракт с клубом НХЛ? — Не надо ставить вопрос так, что у меня не получилось остаться в НХЛ. Я вполне мог остаться там и играть. Я уже неоднократно говорил во многих СМИ, что у меня были предложения от ряда клубов Национальной хоккейной лиги, но я сам счел выдвинутые ими условия неприемлемыми для себя. — Финансовые условия? — Естественно, финансовые. Только не спрашивайте о том, чем они меня не устроили и какой бы я хотел иметь контракт. Я не веду переговоры в газетах и через журналистов. Просто для меня эта тема была очень принципиальной. Я считаю, что игроки моего уровня должны получать соответствующую зарплату. И за меньшее выступать в НХЛ я не собирался. Поэтому передо мной встал другой вопрос: «Хочу ли я тогда вообще играть в хоккей»? Я, не задумываясь, однозначно ответил для себя, что да, безусловно, хочу. И тогда решил, что наиболее предпочтительный вариант на сегодняшний день — играть в России. — Правда ли, что вы ни с кем больше не вели и не собирались вести переговоры в России и никуда не хотели возвращаться, кроме Ярославля? — Да, это так. Когда ставился вопрос о моем возвращении, не было другого клуба, куда я мог бы и хотел приехать, кроме «Локомотива». У меня очень хорошие отношения с руководством ярославской команды, и меня здесь ценят как профессионала. — Но ценят, думаю, не только здесь. Неужели вам больше не поступало предложений от российских клубов? — Поступало. Мы разговаривали с моим агентом о некоторых командах, но никогда всерьез я их не рассматривал. Я хотел вернуться в Ярославль, так как возвращался сюда до этого два раза, и меня всегда тут тепло принимали. Кроме того, меня, как игрока, полностью устраивает «Локомотив» с профессиональной точки зрения. Клубная организация, условия работы, поставленные задачи, новая «Арена». — Для вас — новая во всех смыслах, ведь раньше вы всегда возвращались в старый ледовый дворец. И сейчас, прежде чем приступить к работе с «Локомотивом», вы несколько дней тренировались со второй командой на знакомом льду. О чем вспомнили в первый момент, когда вышли на родную площадку, где почти полтора десятка лет назад постигали азы хоккейного искусства? — Вы, может быть, будете разочарованы, потому что ждете от меня совсем другого ответа, но никаких ностальгических чувств я не испытал. Да, я играл здесь, в старом дворце, тут мне все знакомо, но не более того. Я — профессиональный хоккеист, я подписал контракт с клубом, в форме которого должен выходить на лед и выполнять свою работу. Я просто горд тем, что могу приносить своей команде пользу. Я сформировался как профессионал за 11 лет в НХЛ, и профессиональное отношение к работе — вот что, прежде всего, имеет для меня значение. Взять «Локомотив» или любую другую команду Суперлиги. Вы что, думаете, что за «Локомотив» я бы играл лучше, а, к примеру, за «Химик» хуже, если бы так сложились обстоятельства и я оказался в Воскресенске или где-то еще? Я никогда не смогу себе этого позволить. Я буду всегда полностью выкладываться, за какую бы команду ни пришлось выступать. Да, не скрою, мне было очень приятно вернуться в Ярославль, который я хорошо знаю, который мне знаком. Я и так стараюсь по возможности чаще приезжать в город, давший мне хоккейное образование. Но все, что касается работы, — это вопросы профессионализма. Майку какого бы клуба я ни надел, я буду одинаково отдаваться игре за него. Биться и сражаться. — Это слова целеустремленного и уверенного в себе человека. — Да, и я действительно считаю себя таковым. Я никогда не приехал бы в Россию, если бы был другим. — И вы всегда, с самого детства, были таким? — Честно сказать, я не знаю. На данном этапе я чувствую себя именно так. А как это было, например, три года назад, я уже не помню. Сегодня я уверен в себе и своих силах — это главное. — Известно, что Дмитрий Юшкевич не любит проигрывать ни в жизни, ни на льду, и где бы ни выступал, он всегда является настоящим лидером. Зная это, многие болельщики связывают с вашим появлением определенные надежды на «реанимацию» любимой команды. Планируете ли вы сами взять на себя лидерские функции и «потеснить» признанных лидеров «Локомотива»? — Если я смогу стать «живым примером» для кого-то из ребят в игре, я буду этому очень рад. Но я целенаправленно не стремлюсь к тому, чтобы стать лидером. Подобные желания у меня вообще немного атрофированы, и я их не совсем понимаю. Я просто выхожу на лед и делаю свою работу. Если я делаю ее хорошо и правильно, то за мной в любом случае будут тянуться другие, а если я делаю ее плохо и неправильно, то какой же я лидер? — То есть вы могли бы стать им только в игре? — А где еще может быть лидер? Я не считаю, что он должен вставать в раздевалке и кричать: «Давайте за Родину!» и все в таком духе. За долгие годы, проведенные в профессиональной лиге, я видел очень много лидеров, которые крайне редко открывали свой рот в раздевалке, а просто выходили играть и показывали, кто есть кто, именно на льду. И я считаю, что для меня подобный вариант наиболее приемлем — быть таким человеком. Если, конечно, я буду показывать соответствующую игру — ту, которую демонстрировал, находясь в своей лучшей форме. К этому я и буду стремиться.
– Скажу так: каждый хоккеист… да что там, каждый мужик в своей жизни в конце пути, завершая ли просто карьеру игрока или вообще на смертном ложе должен сам себя спросить: ты все сделал, парень, что мог? И сам себе должен дать честный ответ. На сегодняшний день я могу ответить: да! Я никого не обманывал. Никого не подводил. Я играл через «не могу» – не себя ради, а ради команды. Так что… Сам себя, по крайней мере, я включу в свой собственный «Hall of Fame» (Зал славы то есть). В хоккей играют настоящие мужчины. Отбросим в сторону всякую лирику и примем этой песни строку за констатацию суровой реальности. Дмитрий Юшкевич – за спиной у него ни много ни мало 11 лет в НХЛ – как раз таков. Настоящий мужик. Говорит то, что думает, и думает то, что говорит. Жесткий игрок. На лед, как на поле брани. Силовой защитник. На площадке под его «кость в кость» лучше не попадаться – несладко придется, проверено практикой. В общем, реноме конкретное. Целиком и полностью заслуженное. В конце октября Юшкевич, так и не реализовавший свое заокеанское свободное агентство в новый энхаэловский контракт, приехал в Россию. В Ярославль. В «Локомотив». Как так? Неужто не нашлось – кому-кому, а ему – места на 30-командном пространстве Национальной хоккейной? Этот ведь не Твердовский, этот – покруче будет. Имеется в виду, разумеется, манера игры. Ледовая, так сказать, специальность. ИГРАТЬ И НЕ СДАВАТЬСЯ – Говорит ли возвращение в Россию хоккеиста, достаточное время и на приличном уровне поигравшего в НХЛ, – когда, казалось бы, и по возрасту еще, и по тому, на каком счету за океаном находится, – о том, что он просто перестал быть заокеанскими клубами востребован? – Нет, в принципе. Предложения от команд НХЛ у меня были до самого последнего момента, до отъезда оттуда. И при желании на сегодняшний день я мог бы себе найти там команду. – ? – Но предложения, поступавшие мне (пауза), скажем мягко, меня не интересовали. В общем-то, это не секрет, что уровень зарплат игроков возрастает, когда они становятся свободными агентами. Так было до недавнего времени. Этим летом все сложилось иначе: в ситуации, когда все вокруг знают, что через год возможна забастовка, когда существует вот эта неуверенность в завтрашнем дне – команды не хотят платить деньги. И то, что мне предлагали, я посчитал просто-напросто оскорбительным. И я просто отказался. – Суперлига сейчас как-то сопоставима с НХЛ? – Нет, конечно. Деньги... Деньги (подчеркивает интонацией) все равно платят там. Я ведь не сказал, что мне предлагали там мало денег. Командам, которые звонили, мы с агентом Марком Гандлером советовали не делать их официальными. Если я скажу, что контракты были маленькими, я скажу неправду. Да никто мне и не поверит. – И все-таки вы ждали до последнего. Надеялись? – У меня были определенные семейные, скажем так, обстоятельства. А так я, быть может, приехал бы раньше. Уже в сентябре, чтобы с первой же игры присоединиться к команде «Локомотив». К тому же была одна команда, которая… как бы объяснить?.. Играла со мной в такие, знаете, кошки-мышки. Вроде бы «да», вроде бы «вот»… – Речь, предположу, идет о «Торонто»? – Нет-нет, это не «Торонто». Я не хочу называть ее по той причине, что ничего у нас с ней не состоялось. В общем, это меня за океаном тоже как бы привязало. Ведь, как бы там ни было, я хочу играть в сильнейшей хоккейной лиге мира. Но я решил для себя: всегда легче согласиться на меньшее. Но после этого тебе никогда не получить большего. Поэтому я, зная себе цену, решил поехать в Россию. Сдаваться я не собирался. Но в хоккей хотел играть. Сюда я приехал не доигрывать, не заканчивать свою карьеру. Я вернусь обратно в НХЛ. Поэтому мой контракт с «Локомотивом» подписан по схеме «1+1»: если на следующий год за океаном случится забастовка, я останусь в Ярославле и проведу еще один год здесь. Если вопрос будет так или иначе решен до начала сезона, то я вернусь обратно в НХЛ. Но, по крайней мере (усмехается), Гэри Беттмэн (коммисионер НХЛ) не может показать мою ситуацию в выгодном для себя свете. Посмотрите, мол, вот ряд игроков, которых мы попугали, помариновали месяц-другой, и, смотрите, они согласились играть за меньшее. Так вот вам, дескать, стоит пожестче с ними, и вся Лига в итоге согласится играть за меньшее. – Слушая вас, у меня создается впечатление, что Дмитрий Юшкевич – этакий активист профсоюза хоккеистов, что ли. Вы, часом, не значитесь на какой-нибудь должности в Ассоциации игроков НХЛ? Тревор Линден, нападающий «Ванкувера», например, ее президент. – Нет (смеется), не значусь. Пока я играл в «Торонто», правда, я был европейским представителем в этом профсоюзе. Но это тогда, а сейчас – нет. Просто я считаю, что для меня лично забастовка началась уже в этом году. И считаю, что моя мотивация не играть в НХЛ в этом году примерно такова, какова она будет в следующем – у большинства игроков НХЛ. КОРОЧЕ – ПРО КИНЭНА – Если посмотреть на всю вашу карьеру в НХЛ, то можно вывести: стабильно развиваясь, она как будто была пресечена прошлым сезоном – целых три обмена в течение одного года. Из «Флориды» в «Лос-Анджелес», оттуда – в «Филадельфию». Как вы объясняете такие крутые горки? Ведь до этого вас меняли лишь однажды – из «Филадельфии» в «Торонто». – В «Торонто» я получил травму. Это было в феврале позапрошлого года. Тот самый тромб, перед Олимпиадой, который, в принципе, вообще мог поставить крест на мой карьере. Бытует, знаю, много разных вымыслов, почему меня отдали из «Торонто» во «Флориду». Потому что генеральный менеджер не любил Марка Гандлера. Потому что на следующий год я становился свободным агентом. Потому то меня отдали из-за травмы, потому что ни один доктор не давал гарантии, что она пройдет для меня бесследно. Насколько я понимаю, меня отдали из «Торонто» только из-за травмы. А все эти разговоры по поводу Гандлера, по поводу моего свободного агентства – просто отговорки. – Юшкевич вообще заработал себе репутацию человека, который, не опасаясь, говорит то, что думает. Представляется, что это достаточно нетипично для игрока НХЛ в смысле тамошней политкорректности. Вы довольно жестко раскритиковали «Торонто» после вашего обмена, вы о Майке Кинэне после «Флориды» отзывались довольно-таки прямо… – Тогда сразу перейдем к «Флориде». Это будет короче. Когда меня отдали во «Флориду», мы просто не сошлись характерами с Майком. И примерно в начале ноября я пришел к генеральному менеджеру и попросил обмена. Я сказал буквально следующее: что ненавижу хоккей, что играть в него больше не хочу, и если меня не поменяют, то я, наверное, закончу. – Видимо, такое заявление впечатлило Рика Дадли… – Рик – очень порядочный человек. Он сказал: «Хорошо. Я не хочу тебя отдавать. Но раз уж ты так настроен, я постараюсь что-то сделать». Ничего не могу сказать в этой связи о самой команде – атмосфера была хорошая, ребята – просто отличные. Но у нас не сложились отношения с Майком. – В одном из интервью той поры – уж извините, не вспомню источник, – вы сказали, что вам просто тяжело после игры в составе команды, борющейся за Кубок Стэнли (это о «Торонто»), играть в команде-аутсайдере, таких задач перед собой объективно не ставящей. – Да-да. Но, в принципе, так ведь оно и было. «Флорида» ставила себе задачу попасть в плей-офф. Но при ситуации, которая была в команде… с Майком… это было сделать практически невозможно. Я пытался, как ветеран, повлиять, но у нас с Майком просто разошлись мнения. И тогда я попросил обмена. РУССКАЯ ПЯТЕРКА – Ваше лучшее воспоминание об НХЛ? – Наверное, когда мы с «Торонто» дошли до финала конференции. Сыграли там против «Баффало». – Тот «Баффало» в качестве потенциального финалиста Кубка Стэнли не котировался абсолютно. О нем говорили, что там один Гашек, и все. – Так и было. Но он сыграл просто здорово, и прошли они, а не мы. Самое интересное, что все еще говорили: если бы мы прошли «Баффало», то в финале обыграли бы и «Даллас». Потому что мы с ними успешно тогда играли. Сезон вообще был очень интересный: мы завершили регулярный чемпионат с показателем в пять с чем-то заброшенных в среднем шайб за матч. Тогда все играли друг на друга. Никто не думал, кто забил, а кто отдал. А еще в тот год в «Торонто» набрали много русских: вместе со мной играли Марков, Карповцев, Королев, Березин. Нас, русских, было пять человек. И для меня это было просто здорово. После того, когда я был там вовсе один. И мы играли не последнюю роль. Проводили на площадке много времени. Сергей (Березин) забил тридцать с чем-то голов. Игорь (Королев) имел много передач. Саша с Даниилом (Карповцев и Марков) играли основную роль в защите. В общем, просто приятно было выходить на лед. – Настолько это важно для русского – чтобы в команде были еще русские? Особенно после многих лет в НХЛ, когда ты уже и обжился, и пообтерся там? – Когда русские на ведущих ролях, конечно, легче. Я даже не могу объяснить, почему. Просто какая-то другая атмосфера. И тебя воспринимают в команде все равно по-другому, если ты один. Ты можешь очень хорошо при этом играть, но все равно. Русские есть русские. Мы и американцы, как ни крути, – разные люди. Мы все равно говорим правду в глаза, как нас учили, на этом мы выросли. А там на вопрос «как дела?» надо всегда отвечать «хорошо». Даже если не все так хорошо. Ты же не подойдешь к американцу после игры, не скажешь: «Эх, елки зеленые…» Надо говорить только: «Ничего, все о’кей». Мы просто немножко другие люди. – За 11 лет Юшкевич так и не научился такому отношению к хоккею? – Я научился… (пауза) переживать поменьше. Не думать: ну все, мы проиграли, я виноват, жизнь завершилась. Так можно очень быстро перегореть. Здорово, что Россия получила долгий регулярный чемпионат – 60 матчей. Потому что чем больше игр, тем интереснее для зрителя и тем лучше для игроков. Что очень важно теперь: в итоге – у кого больше мастерства, та команда и выиграет. Игр-то много, и за счет одной только физики ты уже не сможешь всех перебегать. В плей-офф, после долгого изматывающего чемпионата, все будет решать уже не физика, а мастерство. ПЛЫТЬ ПО ТЕЧЕНИЮ – Есть что-то, о чем Юшкевич сейчас жалеет? Мы говорим об НХЛ, разумеется. – Я, к сожалению, поздно понял, что в НХЛ каждый за себя. Все эти разговоры «давай, пошли, за команду» – это не больше чем просто разговоры. – Насколько поздно? – Саша Карповцев пришел пять лет назад в «Торонто» – он мне это и объяснил. Первые шесть лет я отыграл там чисто на сознании, советском, российском: давай, за родину, вперед, что-то не получается – все на себя. Оказалось, что так не надо. Надо просто делать свое дело, чтобы не быть крайним. Потому что когда команда проигрывает, всем нужен крайний. И иногда лучше сделать меньше, но правильно, чем стараться сделать больше, даже желая помочь команде, но ошибиться. Надо просто выходить и, даже если команда проигрывает, делать свое дело. И пусть мы даже проиграли, ты знаешь, что сделал все, что должен был. Нас так не учили. – И чтобы понять это через шесть лет хватило одного разговора? Как это было буквально – Карповцев подошел, положил руку на плечо и сказал: «Дима, успокойся, все не так, как ты думаешь»? – Да! Саша мне так и сказал. А я… Я начал просто сомневаться. Еще до этого. Почему люди, которые отдаются на сто процентов каждый день, оказываются крайними и постоянно недооцененными? А люди, которые играют по ситуации, – на виду, у них всегда все хорошо? Почему те, кто выходят через «не могу», с травмами, в конечном итоге оказываются крайними? Потому что надо плыть по течению. К сожалению, я поздно это понял. Но мне поздно себя менять. – Есть такая вещь, как Кубок Стэнли. У Юшкевича такой его нет. Стэнли там. Юшкевич здесь. Как быть с этим? – Я же сюда не заканчивать приехал. Я вернусь, чтобы его выиграть. Пусть не через год, пусть через два. Но я вернусь. И буду играть, пока его не выиграю или пока ноги носят. – На данный момент чемпионский кубок в России может служить какой-то компенсацией недостижимого Кубка Стэнли? – Абсолютно – да! Я, конечно, мог поиграть в каком-нибудь клубе какой-нибудь лиги там. Но лучше быть первым парнем в деревне, чем последним в городе. И лучше играть в главной лиге здесь, чем во второй там. Кубок есть Кубок. Проделанная работа здесь – по физическим, по нервным затратам, по напряжению – такая же, как и там, в Кубке Стэнли. Да, уровень, быть может, немножко другой. Хоккей – другой. Играть-то все равно я буду в полную. ЛЮБОПЫТНЫЕ ИСТОРИИ САМЫЙ КОРОТКИЙ ОБМЕН В МИРЕ – Известно, что вас обменяли из «Флориды» в «Лос-Анджелес» как раз в тот момент, когда вы должны были играть в Лос-Анджелесе. – Да, мы играли с «Анахаймом». А через два дня меня продали в «Лос-Анджелес». – И что ваш трейд этот – буквально пройти из одной раздевалки в другую? – Да (улыбается). Самый короткий трейд в мире, наверное. Теоретически. А практически – не совсем. Меня обменяли за день до игры. То есть, откатавшись утром с «Флоридой» – это было еще в Анахайме, – мы переехали в Лос-Анджелес. И при выходе из автобуса мне сказали, что я обменян в «Кингз». Для меня это не стало такой уж неожиданностью, я ведь знал, что меня должны поменять. До этого много было в прессе спекуляций – называлась и «Филадельфия», и, кстати, «Лос-Анджелес». Но его я как-то не рассматривал в числе вероятных вариантов. – Почему? – Я смотрел на их состав, а у них к тому времени было шесть нормальных защитников. И, глядя на их имена, я размышлял – какой им смысл брать еще и меня? То же самое было, когда меня меняли из «Филадельфии» в «Торонто» – я смотрел на состав и думал: а зачем здесь я? ЧТО МОЖНО УЗНАТЬ У САВАЖА – Манера игры Юшкевича – насколько она изменилась с годами? В частности, после того как вас обменяли из «Торонто», Пэт Куинн говорил, что Юшкевич стал менее хорошим «чекером», что стало меньше силовых приемов в вашем исполнении… – Думаю, что это говорилось только в оправдание моего обмена во «Флориду». И не думаю, что это обоснованно. Вы можете узнать об этом у такого игрока, как, скажем, Брайан Саваж из «Финикса» (подчеркнуто серьезен, выражение лица почти зверское). Он пропустил в прошлом году два месяца после моего силового приема (пауза, и следом – широченная улыбка). Я просто шучу. Все строится от игры команды. У нас (в «Торонто») не было оборонительной системы на протяжении четырех лет. Пэт Куинн – любитель атакующего хоккея. Он считает, что можно выиграть Кубок Стэнли за счет результативной, комбинационной, красивой, наконец, игры. Обороне он уделял очень мало времени. Были защитники-ветераны, которых не заставляли – как они играли, так и играли. Если же брать «Филадельфию» – к разговору о том, что у Юшкевича стало меньше силовых приемов, – Кен Хичкок хотел, чтобы защитники играли пассивно, на своих местах. Да-да, его «капкан» в «Далласе», с которым он брал Кубок Стэнли. Но «капкан» «капкану» рознь. Мы же говорим про силовой хоккей, когда защитник выходит и играет жестко, применяя «большие» силовые приемы. Это мой хоккей, но Хичкок такого не любил. Наоборот, просил, чтобы силовых приемов было как можно меньше, потому что, не секрет, очень часто, применяя силовой прием, защитник оказывается вне позиции. А вот где тактика была более силовая, так это в «Лос-Анджелесе», когда Энди Меррей, наоборот, разрешал защитнику делать «step up», «втыкаться» в нападающего, который только-только получил шайбу. И это был мой хоккей. МОНСТР КИНЭН И ЕВРОПЕЕЦ МЕРРЕЙ – Но не могу не спросить: по версии российской прессы за все времена, Майк Кинэн – некий монстр, деспот и самодур, который любит лупить своих хоккеистов на скамейке исключительно по почкам, причем особую страсть испытывает к русским игрокам. Скажите, что он за человек, Майк Кинэн? – Майк очень своеобразен. Он, понимаете, считает себя психологом. Считает, что он знает, как управлять людьми, за какие ниточки дергать. Что хорошего в этом: он находит правильные решения, работая со звездами. Что плохого: он не умеет работать с молодежью, которую надо учить. И во «Флориде» Майк попал в ситуацию, когда нужно учить команду играть в хоккей. Учить азам. То, что было в «Торонто». То, что делал Пэт Куинн, когда он взял команду, не попадающую в плей-офф. Он начал танцевать от печки, начал учить ребят, как правильно кататься и кому где стоять. – Куинн – ваше лучшее тренерское воспоминание об НХЛ? – Куинн? Я думаю, что (пауза) два человека произвели на меня огромное впечатление. Это Куинн и Кен Хичкок, с которым я проработал всего два месяца. В принципе, эти двое сформировали меня, если я когда-нибудь буду тренером, именно как тренерскую личность (с акцентом на слово «личность»). – Что, в таком случае, скажете про Энди Меррея в «Лос-Анджелесе»? – Это хороший тренер, проведший много времени в Европе. Из всех специалистов, под руководством которых я играл в НХЛ, он, пожалуй, единственный, который придерживался европейской тактики. У него были пятерки. И пятерки эти работали по заданию. Была пятерка забивающая; пятерка, которая выключала из игры лучшую пятерку соперника; пятерка, которая могла и забивать, и разрушать; и четвертая тройка – бойцы, молодежь. У него были очень интересные тренировки.
Да не поймет меня превратно пан Владимир, но был изначально Вуйтек для Ярославля и России этаким чертиком из табакерки. На момент приглашения таких уж супертренерских достижений не было у него. Да, выходил со своими командами в финал чемпионата на родине, но чемпионом не становился ни разу. Скопив, видно, победный запас для российской суперлиги. Пан же Юлиус, который не очень любит, когда его величают паном, и предпочитает куда более короткое и демократичное (но ни в коем случае не стоит путать с панибратским) обращение Юло – один из самых титулованных тренеров своей страны. Ярославль. Старый добрый «Автодизель». Тренерская. Все тот же тяжелый стол полированного дерева слева от входа. Все то же черное кожаное кресло за ним. Кого только не знавало это скромное, аскетичное даже, окружение. Здесь, на этом кресле, за этим столом в свое время сиживал, нервно покачиваясь в такт своей неуемной энергетике, Сергей Алексеевич Николаев. «Наш Сеич», как называли его в Ярославле. Сиживал у истоков местного хоккейного взлета. Здесь же, за этим столом, могуче и насуплено ковал первое торпедовское чемпионство Петр Ильич Воробьев. «Наш Ильич», как говаривали. Не без труда могу себе представить в этом кресле Владимира Вуйтека, чешский пан – это уже новая страница ярославской истории, «локомотивская», с европейского уровня антуражем подтрибуний новой «Арены 2000». Как и Владимира Юрзинова-младшего. Но и они наверняка бывали в старой тренерской. Теперь напротив вашего корреспондента в кресле расположился, чуть подавшись вперед, новый главный тренер хоккейного Ярославля – Юлиус Шуплер. Улыбчивый немолодой человек, как и Вуйтек не выглядящий этакой глыбой. На момент нашей встречи – целых три дня как главный тренер. Три дня как в России, как в Ярославле. Чемпион еще Чехословакии, чемпион Словакии и серебряный призер ЧССР и ее нынче независимой половины, и бронзовый призер того и другого. Именно при нем наконец, но, конечно же, далеко не в последнюю очередь сборная Словакии за два года прошла путь из группы «С» чемпионатов мира в группу «А». При нем словацкая команда добилась своего наивысшего олимпийского достижения, с первого раза – шестого места. И это не считая работы с молодежной сборной и двух лет в заокеанском «Портленде». В общем, вопроса «Ху из мистер Шуплер?» не стоит. Счет, что называется, на табло. ПЛАНКА ПАНА ВУЙТЕКА Не специально мы вместе с ребятами, с игроками, всё это сделали, – сразу расставляет точки над «i» Юло Шуплер. – Не именно я, а тот тренерский состав. Не я, а то руководство. Всё потому, что за успехом никогда не стоит один человек. Но всегда – группа людей, которые любят свое дело, которые все делают для того, чтобы этот успех состоялся. И я очень рад тому, что при встрече все мы можем подать друг другу руки и сказать: это была очень хорошая работа. Но сразу скажу: невозможно ожидать, что сразу произойдет какое-то чудо только потому, что один какой-то человек пришел в команду. – Перед вами, Юло, сейчас стоит сложная задача. Вот вы сказали о чуде, но ваш хороший знакомый, пан Владимир Вуйтек, это самое чудо здесь уже сделал. Он пришел и два раза подряд выиграл чемпионат. И теперь, хорошо это или плохо, но это так: каждого следующего неизбежно сравнивают с ним. Владимир Юрзинов-младший, ваш отставленный предшественник, такого сравнения не выдержал, причем произошло это очень быстро. Теперь ваша очередь. Тот еще груз – ожиданий и ответственности. – Абсолютно с вами согласен. Пан Вуйтек планку поднял очень-очень высоко. Но нам, можно сказать, даже легче, может, чем ему. Потому что нам нужно его путь просто повторять. Для меня это, конечно… подряд два раза быть чемпионом – очень сложно. А три раза… Но я люблю тяжелые ситуации. Потому что такие победы дорого стоят, они заслуживают уважения. Люблю такие ситуации просто потому, что хочу выигрывать. ШАГ НАЗАД, ДВА ШАГА ВПЕРЕД – Вуйтек стал первым иностранным тренером в России. Когда он два года назад пришел, один мой коллега написал: я, мол, желаю Вуйтеку и «Локомотиву» поражения. Потому что если он вдруг чего-то добьется, то этим покажет, что в самой России с хоккейными тренерами беда. Вуйтек не просто что-то добился, а стал чемпионом. Два раза. И вот теперь в суперлиге есть пан Марек Сикора в Магнитогорске, есть пан Вуйтек в Казани, и теперь есть вы – в Ярославле. В ведущих, замечу, клубах. Этакое создалось в хоккее российском «панство». Государство, то бишь, в государстве. – Скажем иначе, группа тренеров-иностранцев, которые приехали, работают и показывают свою квалификацию. Ваш коллега написал совсем не то. Не так. Ведь это просто конкуренция. И в хоккее, и в футболе, и в баскетболе, и в других видах спорта в Европе работают тренеры-иностранцы. Просто конкуренция. Я уважаю работу всех – и иностранцев, и своих, потому что знаю: жизнь тренера тяжелая штука. – Как можно сформулировать ваше отношение к тому, что вас назначили главным тренером «Локомотива»? Для вас это большой шанс и большой вызов? – Именно так. Когда я только начинал свое тренерство, девять лет работал ассистентом. Работал, мечтая о том, что стану главным тренером. И я стал главным тренером во второй лиге. И работал, мечтая стать главным в чехословацкой Экстралиге. Когда я был там, в «Дукле» Тренчин, мечтал стать чемпионом. Когда я стал чемпионом, мечтал быть главным тренером сборной. Всё происходит постепенно, будто поднимаешься по лестнице. Потом я мечтал работать в Америке. И это получилось. Скажу откровенно: тогда я мечтал, что буду работать в России. Мне не верили. Меня не понимали. Когда я поехал в Белоруссию, и журналисты, и мои друзья, и моя жена задавали мне один и тот же вопрос: «Юлиус, что ты забыл там, в этой Белоруссии?» А я хотел показать, чего можно добиться даже в таких тяжелых условиях, на которые я пришел в Минск. Передо мной стояла цель – лучше понимать русский язык, лучше понимать менталитет. Один шаг назад, может, я сделал. Но верил, что потом будут два шага вперед – в Россию. У меня получилось. Это стремление. Это радость работы. Потому что когда от работы нет радости, то не будет от неё и толку. Сейчас я могу сказать: Ярославль – это моя жизненная мечта. Потому что даже по сравнению с командами НХЛ условия в Ярославле очень хорошие для работы. Могу сказать только большое спасибо за то, что у меня есть возможность работать в команде «Локомотив». ПО МИННОМУ ПОЛЮ – Юло, вы говорите о том, что все делали для того, чтобы рано или поздно оказаться в России? – Да, именно это я и говорю. У каждого человека должна быть какая-то мечта. Когда её нет, ничего не получается. Когда у тебя есть ясная цель, например, хотя бы на один день попасть в НХЛ, и есть талант к игре, не обязательно какой-то суперталант, и есть воля – ты будешь играть в НХЛ. Это моя жизненная философия. – «Локомотив». Что будет дальше? Для вас сейчас это как минное поле. Вам приходилось бывать в такой ситуации? – (Кивает головой.) Еще хуже приходилось. – Что может быть хуже? – Когда тебе говорят: знаешь, если ты сегодня не выиграешь, завтра у тебя не будет работы. Значит, я должен сделать шаг, который должен спасти меня. И таких шагов я уже много сделал. Когда я первый год был главным тренером в Словакии, в команде «Попрад», мне так и сказали: давай, это твой последний шанс. Старые игроки не играли, и тогда я взял пять молодых, среди которых был такой парень – Петер Бондра. Это был матч, когда я просто не мог проиграть. Молодые забили тогда три гола. И мы выиграли 5:4 у самой лучшей тогда команды «Зволен». Так было и в прошлом году со «Слованом». Не могу сказать, что постоянно было такое давление. Но было. Вы хорошо сравнили с минным полем. Значит, мы должны делать каждый шаг очень осторожно. Это сложно, но это – жизнь. ТЕ, КТО ЗА СПИНОЙ – С игроками, которые работали в НХЛ, легче работать, чем с теми, которые там не бывали? – Я бы сказал по-другому – все зависит от человека. – Но есть же разница в уровне мастерства, профессионализма, менталитета, в привычке, наконец, или все зависит только от личных качеств? – Разница есть. Игрокам, которые играли в НХЛ два-три года, пять лет, регулярно, – все ясно. Они профессионалы. Никаких проблем с ними вообще нет. Абсолютно. Они все понимают. Им объяснять ничего не нужно. – А велика ли разница между работой главного тренера в России, в Чехии, в Словакии, в Европе и работой «хэд коуча» там, в Америке? – (Пауза.) Там я чувствовал себя очень-очень комфортно. Могу сказать, что эти два года были для меня лучшими в моей профессиональной жизни. Хотя я был только ассистентом и, возможно, как ассистент не испытывал всего того давления, которое было на главного тренера. Я хочу сказать, что все должны делать свое дело. Когда долго нет результата, тренера могут уволить. Это так. Что в Америке, что в Европе. Но когда идет только давление на тренера, когда только минное поле… И в жизни вообще, и в спорте – люди, которые работают вместе, должны оказывать друг другу поддержку. Потому что когда ты чувствуешь, что никого у тебя за спиной нет, это очень тяжело. Невыносимо. И ты сделаешь первые три шага, а третий шаг обязательно будет на мину. Я говорю об отношениях. Не все деньги, знаете. Это – больше, чем деньги. – Вы всего три дня в Ярославле, уже чувствуете здесь поддержку, когда есть кого-то за спиной, или вам еще только предстоит пошагать по полю, чтобы это понять? – Нет. Наверное, за спиной у меня моя семья. Наверное, за спиной… пока… начальство. Как сказать? Когда я вхожу в раздевалку, сразу чувствую, где какой человек. Посмотрю в глаза и знаю, просто чувствую: ребята, которые уже на третий день начинают понимать меня, поддержат. Но это будет поддержка не только от них, но и от моей работы, от работы всего тренерского состава. – Скажите, ваша семья, видимо, переедет в Ярославль? – Семья? Мы договорились с моей супругой, что… Она была в Минске только один месяц, потому что для нас это немножко сложно. Потому что есть дочка, есть внучек, и супруга должна ей помогать. А мне здесь надо ежедневно работать по 12 часов. У меня не будет времени, чтобы проводить его с семьей. Я в восемь часов утра ухожу из дома и возвращаюсь в девять вечера. Зачем мне ее этим мучить, что она сама будет делать здесь, женщина в чужой стране? И это не потому, что здесь какие-то плохие условия для жизни, нет. Просто для моей работы сейчас важно, чтобы было именно так. Для начала, один месяц, я буду заниматься только хоккеем. Потому что никаких других вопросов для меня сейчас нет. ЛЮБОПЫТНЫЕ ИСТОРИИ СЧАСТЛИВЫЙ ТИХОНОВ И ДЕМОКРАТ ШУПЛЕР – Я хорошо помню многие эпизоды. И ту игру, конечно, когда мы проиграли в овертайме четвертьфинала Олимпиады в Лиллехаммере Тихонову. Он был тогда очень-очень счастливым человеком. А мне было очень грустно. – Спустя столько лет теперь вам доведется вновь встретиться с Виктором Васильевичем Тихоновым. Я имею в виду матчи между «Локомотивом» и ЦСКА… – Да, первая игра состоится очень скоро в нашем дворце. Она наверняка будет очень интересной. И для меня это тоже шанс. Потому что я уважаю Тихонова как тренера, многократного чемпиона… – Виктор Тихонов создал себе реноме тренера-диктатора. Тираном его даже называют. Тренер Юлиус Шуплер – он кто? Диктатор? Демократ? – Демократ. Еще в те времена, когда… как это сказать… был железный занавес, я работал по-человечески. И таким было мое отношение к моим игрокам, коллегам, сотрудникам. Я всегда стараюсь видеть в хоккеисте прежде всего человека. Человека, у которого есть своя жизнь со всеми ее событиями. Я понимаю, что у каждого есть свои мечты, своя радость и свое горе. Помимо хоккея, кроме работы. И хоккей не всегда бывает на первом месте. Не потому что он плохой профессионал, но потому что он человек. И у каждого человека есть личная жизнь. Это, наверное, легче всего – когда тренер дает команде нагрузку, когда каждый выкладывается, а остальное уже тренера не касается. Считаю, что надо сперва понять друг друга. Однажды я узнал, что у одного моего хоккеиста проблемы с маленькой дочкой. Что он просто не спал ночью. И что? Я отпустил его с тренировки, потому что я его понимаю и должен ему помочь. Я знал, что потом эта помощь вернется ко мне. Потому что это взаимодоверие и взаимопомощь. И можно ждать, что именно это принесет тебе успех. «ШУПЛЕР-ТИМ» И ОСОБАЯ КОМНАТА – Словацких игроков в НХЛ примерно 35–40. А тех, о которых можно сказать, что он мои воспитанники, что они так или иначе прошли через мои руки, – примерно 18, может, 20. У меня нет какого-то из списка, поэтому всех я, наверное, не вспомню. Пишите: Роберт Швегла, Мирослав Шатан, Жигмунд Палффи, Роберт Петровицки, Мариан Габорик, Мариан Госса, Павол Демитра, Рихард Зедник… Еще канадцы Эндрю Ференс, Джош Грин, Мэтт Уокер – с ними я работал в «Портленде». Да, еще Любомир Секераш – когда я был главным тренером молодежки. Его в Ярославле уже нет. – Последние три года в Россию постоянно приезжает «Ягр-тим»… – Знаю, знаю. – Подумалось, что вы могли бы собрать не менее звездную команду, «Шуплер-тим», скажем… – Нет-нет-нет (смеется, разводит руками). Можно бы было, но, знаете, я не такая звезда, как Ягр, чтобы что-то такое делать… – Вы можете назвать вашего любимого игрока? Ну, может, не то чтобы любимого, а того, который вам ближе всех. – Знаете, у меня очень хорошие отношения с Петером Бондрой. Каждый год Петер приезжает в Попрад, где я живу, и я его приглашаю в гости, а он меня. Когда я неделю был в Вашингтоне, он меня пригласил к себе. Еще Роберт Швегла. Габорик. Мариан Госса – я работал с его отцом, когда Мариану было 8–10 лет. Мариан и его брат Марцел приходили на тренировки моей «Дуклы» Тренчин и после катались на мастер-классе. В моем доме на третьем этаже есть такая особенная комната – мой рабочий кабинет, где висят майки этих игроков. Не всех, конечно. Примерно 20. Когда мне очень-очень плохо, я поднимаюсь туда, смотрю какую-нибудь кассету, смотрю на эти майки, и это придает мне сил. Вообще, когда тяжело, я иду на работу и борюсь с этим своим чувством. ПЕРСОНАЛЬНЫЙ СЛОВАРЬ ХОККЕЙНЫХ ВЫРАЖЕНИЙ – Сидя на трибуне во время матчей вторых команд, вы что-то надиктовывали себе на диктофон. Какие-то наблюдения за игроками или соображения по тактике? – Интересно, да? Когда вы слышите новое слово, что можно сделать? Три варианта. Надо запомнить здесь (показывает пальцем на голову). А когда каждый день по 150 новых слов? Можно взять ручку и бумагу. Но зачем это делать, когда есть магнитофон? И я каждое слово записываю. Могу показать… (достает маленький серебристый приборчик, цифровой диктофон, включает его, и через фоновый шум матча ясно слышны слова – «отдал», «отыграл», «скинул», еще какие-то хоккейные термины и выражения). Мне сейчас на трибуне подсказал мой коллега (Владимир Крючков), что там получилось на льду… Вечером я приду домой, перепишу это все в блокнот (достает следом за диктофоном блокнот формата телефонной записной книжки, только очень-очень толстой). Это мой словарь – а как без него? Так же я учил английский – получился у меня персональный словарь специальных хоккейных выражений. – И сколько у вас таких английских выражений? 300? 400? – Выше. 900. Русских скоро будет столько же. Наверное, чтобы я правильно говорил, мне нужен еще преподаватель по грамматике, по произношению. Мне же здесь жить.
где в одной из встреч команда ХК «Рыбинск» сумела одержать убедительную победу над хозяевами, самарский уикенд вновь обернулся для наших хоккеистов фиаско. Ни в одном из пары сыгранных матчей рыбинцы не сумели оказать достойного сопротивления хоккеистам ЦСК ВВС, дважды уступив – 2:6 и 1:4. Заметим, что «Кристалл» и самарские летчики находятся на соседних строчках турнирной таблицы, что свидетельствует о небольшой разнице в уровне их игры. Результаты остальных матчей тура в высшей лиге (дивизион «Запад»): «Кристалл» (С) – «Спартак» (СПб) – 2:4, 5:1; «Ижсталь» – ХК «Воронеж» – 1:4, 4:2; «Олимпия» – ХК «Липецк» – 2:1, 2:3; «Нефтяник» (Ал) – «Витязь» – 5:3, 5:2; «Нефтяник» (Л) – «Кристалл» (Э) – 5:3, 1:0. Матчи следующих двух туров рыбинские хоккеисты проведут дома. Их соперниками станут достаточно сильная команда из Твери (21 и 22 ноября) и один из лидеров первенства – московский «Спартак» (25 и 26 ноября).
Вот и рассеялся дозаявочный туман, чемпионат страны возобновился, и мы увидели... Надеюсь, никто на меня не обидится, но, думаю, главное, что мы увидели, - это Дмитрий Юшкевич в форме "Локомотива". Олимпийский чемпион, чемпион мира, человек, десять лет отыгравший в НХЛ. Возвращение, что и говорить, принципиальнейшее. Не только потому, что хоккеистов с такими регалиями в чемпионате России - раз-два и обчелся. Не только потому, что Юшкевич, без сомнения, всегда входил в виртуальную сборную наших энхаэловцев. И не только, кстати, виртуальную. Дмитрий играл и на Олимпиаде-98, и на Кубке мира-96. А в Солт-Лейк-Сити не попал только из-за травмы. Возвращение Юшкевича выделяется, на мой взгляд, прежде всего тем, что 19 ноября ему исполнится всего 32 года. Для защитника это, может, и не возраст расцвета, но возраст настоящей зрелости, когда класс игрока уже проявляется не только в его физических кондициях, а и в опыте, приобретенном за долгие годы в хоккее. Безусловно, Ярославль счастлив, что Юшкевич вернулся. Довольны и остальные наши болельщики - у них появилась возможность вживую увидеть одного из лучших российских защитников последнего десятилетия. Но так уж рад своему возвращению сам Юшкевич? Не уверен. Разговоры о возможном появлении Дмитрия, ставшего минувшим летом в НХЛ неограниченно свободным агентом, в составе "Локомотива" шли несколько месяцев. Дело, естественно, упиралось в подписание защитником контракта с каким-нибудь клубом НХЛ. Если бы оно состоялось, Юшкевич спокойно продолжил бы карьеру за океаном. В ожидании развития событий большинство наших болельщиков, уверен, рассуждали эгоистически. Мол, лучше бы у Юшкевича сорвался контракт с НХЛ, тогда наш чемпионат еще больше бы усилился и стал более интересным. Да и в сборную на чемпионат мира Дмитрий тогда попал бы без вопросов. Рассуждения, конечно, понятные. Только вот совсем не учитывающие интересы самого игрока. Кто задумывался: а не рано ли Юшкевичу возвращаться в Россию? Мало кто. Трудно, даже невозможно говорить за Юшкевича, но, думается, то, что он не заключил контракт с клубом НХЛ, стало для Дмитрия если и не трагедией, то большим разочарованием. Вряд ли он рассчитывал, что его заокеанская карьера прервется в столь "детском" возрасте. Уверен, Юшкевич строил совсем другие жизненные планы. Тем более что энхаэловский контракт у него сорвался в очень неудачное время - накануне возможного локаута. Если уж Дмитрий сейчас не смог договориться с каким-нибудь клубом НХЛ, то через год это будет сделать на порядок труднее. Хотя в том, что Юшкевич по своему уровню способен играть в сильнейшей лиге мира, думаю, никто не сомневается. Но так уж распорядились хоккейные боги (за что им огромное спасибо!) - Юшкевич играет в чемпионате России. Причем трудно даже представить более точный по необходимости момент, когда он появился в составе "Локомотива". Чемпион последних двух лет балансирует на грани первой восьмерки. Ситуация если не аховая, то по крайней мере близкая к таковой. И тут Ярославль наносит двойной удар, приглашая тренером Юлиуса Шуплера и подписывая контракт с Юшкевичем. Хватит ли этого "Локо", чтобы выправить ситуацию? Еще года три назад я бы без особых раздумий ответил утвердительно. Тогда наш чемпионат страдал от отсутствия высококлассных игроков, и появление хоккеиста уровня Юшкевича сразу бы выделило его клуб из общего ряда. Грубо говоря, для этого могло бы хватить мастерства одного Дмитрия. Естественно, если бы он появился в составе серьезного клуба вроде "Локомотива", а не записного аутсайдера. Сейчас же ситуация изменилась кардинально. Общий уровень чемпионата страны настолько вырос, что для того, чтобы "вытащить" команду, усилий одного игрока, пусть даже очень большого мастера, скорее всего, окажется недостаточно. Точного подтверждения этой мысли у меня нет, есть лишь пара косвенных. Появление в и без того очень мощном "Авангарде" Олега Твердовского отнюдь не вывело омский клуб на вершину. Но этот факт можно скорее списать на тренерские недоработки, ведь с приходом Валерия Белоусова "ястребы" стали очень активно карабкаться наверх. Вот и у Юшкевича с Шуплером первый блин в Череповце вышел комом, хотя Дмитрий и открыл счет своим "новым" российским шайбам. Но это поражение уж точно нельзя считать показательным - вряд ли можно возродить команду за какую-то неделю. За неделю нельзя, а за месяц - вполне. Тем более что возрождать-то придется отнюдь не с нуля. Не то что Герману Титову в "Химике". Впрочем, и задачи у воскресенского клуба в нынешнем чемпионате несколько другие. Почему я говорю именно о месяце? Это очевидно - следующие промежуточные итоги команды явно будут подводить, когда в первенстве начнется второй перерыв - в середине декабря. К тому времени уже закончится половина регулярного чемпионата, окончательно сойдет на нет стартовая чехарда, и, возможно, даже произойдет некое расслоение турнирной таблицы. Короче, второй этап первенства, который начался в среду, обещает стать определяющим. Не то что в ближайший месяц я как-то особенно буду болеть за "Локомотив". Хотя, на мой взгляд, с таким составом ярославская команда обязана без проблем входить в зону плей-офф. Дело в другом. Просто очень хочется, чтобы Дмитрий Юшкевич, приехав на сбор главной команды страны перед Кубком "Балтики", мог сказать: "А ведь не зря, похоже, я остался в России!" Может, я слишком опережаю события? Надеюсь, что нет.
