Ярослав Рыбаков: \""В России о легкой атлетике вспоминают лишь во время Олимпиад\""

Еще недавно за этим парнем закрепилась обидная кличка \"вечно второй\". На многих крупнейших легкоатлетических турнирах российский прыгун в высоту Ярослав Рыбаков занимал серебряную ступень пьедестала. Престижную, почетную - но такую обидную, когда до золота остается совсем чуть-чуть... Недавнее мировое первенство в Берлине сломало эту традицию: там Рыбаков наконец-то допрыгнул до самой главной медали в своей карьере. Пройти мимо этого спортивного подвига \"Известия\" никак не могли и предложили Ярославу ответить на вопросы читателей в рамках нашей традиционной рубрики \"Спортклуб\".
\"Иногда кажется, что воюешь с роботами\"
Владимир Александров, Санкт-Петербург: До победы в Берлине вас называли \"вечно вторым\". По-моему, эту неблагодарную позицию вы занимали раз десять...
ответ: На самом деле - шесть. После трех серебряных медалей я сумел выиграть золото на зимнем чемпионате мира-2006 в Москве. А теперь - после трех вторых мест - стал чемпионом и на свежем воздухе (улыбается).
вопрос: Что-нибудь делали, чтобы сломать эту традицию? Может быть, ходили в церковь, к экстрасенсам или психологам?
о: В церковь стараюсь ходить регулярно. Когда Бог тебе что-то дает - надо воспринимать это как награду или наказание. Если сейчас кажется, что тебе что-то недодали, то по прошествии времени происходят какие-то новые события. Анализируешь и понимаешь, что все, наверное, заслуженно.
в: Золотые медали зимнего и летнего чемпионатов мира сопоставимы?
о: Если честно, те ощущения были ярче. Все-таки мировое первенство проходило дома... Нынешняя медаль не менее долгожданная, но эмоций она вызвала гораздо меньше. Видимо, так долго ее ждал, что сил радоваться не осталось.
Петр Драконов, Рязань: В Берлине соревнования прыгунов из-за дождя затянулись. Как настраивались на борьбу? У вас есть приемы воздействия на соперников?
о: Когда соперники адекватны, то на них можно воздействовать поведением. Но когда у них глаза в разные стороны и они готовы на стену запрыгнуть, то все приемы бесполезны. Воюешь как с роботами. А в Берлине вытерпеть затяжные соревнования мне помогла многоборная подготовка. Под навесом, куда нас увели от ливня, царила полная неразбериха. Многие не знали, куда себя деть, и на этом погорели. Я же смог расслабиться, прилечь и отключиться. И еще супруга главного тренера Людмила Ильинична Маслакова снабдила шоколадками и помогла справиться с голодом.
Ксения Лившиц, Хабаровск: Во время выступлений вы производите впечатление замкнутого человека. А какой вы в обычной жизни?
о: Не могу сказать, что замкнутый, но довольно эгоистичный. В секторе необходимо концентрироваться, чтобы не потерять чувства прыжка. Нужна постоянная внутренняя сосредоточенность, которая и выражается во внешней замкнутости.
в: Кстати, какие отношения у вас с партнерами по команде?
о: На уровне \"привет-пока\". Прыгуны вообще - индивидуалисты. Иван Ухов, с которым мы вместе летели обратно, даже не поздравил меня с победой. Наверное, ушел в себя после поражения.
\"В интернете меня называют \"святой простотой\"
Юрий Кузьмин, Ярославль: Слышал ваши заявления: мол, если в спорте искоренить допинг, единственным чемпионом останетесь вы сам. Есть ли у вас доказательства, что все вокруг применяют запрещенные препараты?
о: Лично я готов на любые проверки и тесты. Любой эндокринолог, проведя расширенный анализ крови моей и моих оппонентов, все поймет. Для него станет ясно: кто что-либо применяет, а кто - нет. Если много лет выступать на высоком уровне, скрыть изменения в организме невозможно. С другой стороны, если дать волю Всемирному антидопинговому агентству, профессиональный спорт рухнет. Вот международные структуры на многое и закрывают глаза.
в: Почему же тогда возникают допинговые скандалы? Кому-то они выгодны или кто-то хочет проучить страну, превалирующую над другими?
о: Заметьте: это вы сформулировали. Да, идет лоббирование, но даже если есть доказательства, они редко приводят к пересмотру результатов. Чаще просто убирают судей, которые эти доказательства имеют. Так что однозначно я могу ответить только за себя. Закладывать никого не собираюсь, но доказывать правоту своей жизни готов.
в: Вам никто не советовал смягчить свою позицию по этому вопросу?
о: В интернете идет ожесточенная полемика. Я жестко отстаиваю свою позицию, а оппоненты разнятся только в уровнях. Кто-то говорит, что выше первого разряда без допинга подняться нельзя, кто-то упоминает об уровне кандидата в мастера. Таких, как я, называют физкультурниками, блаженными или \"святой простотой\". Подобное отношение убивает. Получается, люди свыклись с мыслью: без стимуляторов выигрывать нельзя.
Евгений Литовка, Минск: О вашем бывшем конкуренте по сектору -  шведе Хольме говорили, что он принимает психотропные препараты. Мол, поэтому у него такой сумасшедший взгляд.
о: Мне бы не хотелось кидать камни человеку в спину. Думаю, через много лет все станет известно, всплывет и встанет на свои места. Хотя было странно, когда я выигрываю у него 8 стартов из 9, включая турнир в его родном Стокгольме. У него - травма, он просто никакой... А всего через неделю после этого он побеждает на чемпионате Европы.
Илья Гинес, Калининград: На протяжении 16 лет рекорд кубинца Хавьера Сотомайора (245 см) остается вне досягаемости. А есть ли предел для человека в высотных прыжках?
о: Женский рекорд тоже долго был вне досягаемости, но ведь сейчас к нему вплотную подбираются уже. А что касается потолка - он не изучен. Конечно, это не 3 метра, как многие говорят. Думаю, наиболее реально - 250 см, да и то при стечении многих обстоятельств. У меня, например, были реальные попытки на 2.40-2.42. Но сейчас пришли другие планки, сокращено время на прыжок, а это сильно влияет на результаты. Да и сам уровень прыгунов вырос в целом. Сжигаешь больше нервов, когда 10-12 человек берут 2.30, а тебе нужно ждать. Да и с Сотомайором тоже не все понятно. Он же попадался на курении марихуаны.

\"Конфликты с отцом бывают\"
Татьяна Авсюкевич, Челябинск: Вы тренируетесь под руководством своего отца. С другими тренерами не сошлись характером?
о: Я считаю своего отца намного более грамотным тренером, чем все остальные. Это он меня \"вылепил\". У нас своя антидопинговая методика, мы идем на всем чистом и полезном, стараемся исследовать возможности организма, а не фармакологических или химических препаратов. Это целый комплекс. Отец не только тренирует меня, он и массирует меня на таком уровне, что лучшие специалисты даже близко не подходили. Плюс психологическая подготовка.
Да и в жизни он - друг и наставник. Конечно, случаются и конфликты, но если люди понимают, что впереди высокая цель, то идут на компромиссы, стараются где-то свои амбиции приглушить, направить их в нужное русло.
Юрий Деточкин, Москва: Папа действительно вас воспитывал по-суворовски?
о: Это не тот ли Деточкин, который машины воровал? (Смеется.) Не скажу, что уж совсем по-суворовски, но и расслабляться не давал. Все детство я провел в своем доме, еще в Белоруссии, где папа работал тренером по распределению после института физкультуры. Отопление печное, нужно было каждый день дрова наколоть. Отец закладывал базу за счет многоборной подготовки, опережающего развития физических качеств. Не форсировал результаты, нагрузки увеличивал постепенно. Это очень тонкая работа, сопряженная с огромным терпением. Вокруг говорят, что ничего не получится, а тебе надо трудиться и верить в свои силы.
в: И это в России, где деньги дают, как правило, за результат?
о: Это очень обидно. После возвращения из Белоруссии мы 7 лет ездили за свои деньги на все чемпионаты. Приходилось занимать у друзей и родственников. Папа с мамой совмещали работу на кафедре физвоспитания и в спортивной школе. Полегче стало лишь в 2001 году, когда появились медали. Но сказать, что страна сильно помогает, нельзя. Если на Западе человек привозит медаль с крупнейшего турнира, его сразу прикрепляют к серьезным спонсорам, на порядок возрастает оплата. У нас же каждый год надо брать призы на куче стартов, чтобы просто выжить нормально.
в: Кризис, наверное?
о: Можно все свалить на кризис. Президент ОКР Тягачев говорит, что не доволен выступлением сборной на чемпионате мира. А что было сделано для того, чтобы мы хорошо тренировались? Раньше к летним чемпионатам мы вообще готовились в помещении, теперь хоть выделили стадион в Сокольниках. Резина в секторе там не ах, но хоть как-то можно заниматься на свежем воздухе.
\"Перечитываю книги из школьной программы\"
Иван Таранов, Тверь: Я слышал, вы любите рыбалку. Помните самую большую рыбу, которую удалось поймать?
о: Это была щучка килограмма на полтора. Мы тогда еще жили в Белоруссии. Правда, поймал я ее полубраконьерским способом. А вот на Волге, где я часто бываю, порыбачить пока не удается.
в: А еще чем увлекаетесь, кроме автомобилей и рыбалки?
о: Всем, что связано с моторами, - машинами, аквабайками. В детстве много читал, люблю пересматривать старые советские и французские комедии, увлекаюсь компьютерными играми. Хотелось бы многое попробовать в жизни. Но не все удается в силу, например, травматичности каких-то вещей - по контракту не имею права ими заниматься.
в: Говорите, что много читаете. Что особенно поразило в последнее время?
о: Сейчас школьную программу перечитываю, потому что в том возрасте, когда тебе это дают, многого еще не понимаешь. Нужно повзрослеть, чтобы дошел глубинный смысл некоторых вещей. Думаю, впереди много таких открытий.
Алена Сушкина, Москва: Как правило, прыгуны в высоту очень худые люди. Поделитесь секретом своей диеты!
о: Никакого секрета нет. Главное - вставать из-за стола с легким чувством голода и в соревновательный период ограничивать потребление углеводов. Ну а лишние калории сами \"уходят\" в нервной обстановке состязаний.
Юрий Иванов, Москва: Я обратил внимание, что трибуны берлинского стадиона постоянно были полными. Можно сказать, что чемпионат мира стал для города праздником?
о: Не то слово! Для Берлина это было настоящее событие. Немцы - очень спортивная нация. А вот в нашей стране о легкой атлетике, к сожалению, по-настоящему вспоминают только во время Олимпиад и чемпионатов мира. Поэтому я не уверен, что через четыре года мировое первенство в Москве будет столь же ярким и запоминающимся. Впрочем, хотелось бы ошибиться.