Титулов у двукратного олимпийского чемпиона, двукратного чемпиона Мира, обладателя кубка Мира Ивана Васильевича Бугаенкова ровно столько, что его можно считать и дважды и трижды героем. Вопрос только в том, что еще не нашлось еще той страны, которая его героем признает. Потому что тренерская карьера Ивана Васильевича шла по весьма замысловатой траектории. И даже в волейбол он попал совсем не торною дорогой.
От "Тарзана" - к волейболу
- Иван Васильевич, стать волейболистом мальчишке из послевоенного поколения было весьма непросто - тренеров-то не осталось. Многих подобрала война, кто-то сменил род деятельности. Как вы оказались в этой игре при своем небольшом росте и, не имея спортивных генов? Откуда вообще возникла любовь к волейболу?
- Не имея спортивных генов - это еще слабо сказано. Я родился в глубинке волгоградской области, в окрестностях станицы Подтелковской, за 60 километров от ближайшей железнодорожной станции. Крестьяне тогда о спорте вообще имели представление далекое - правда, сельская жизнь и без того физически нагружает детей (особенно - мальчишек) так, что и нужды-то особой в спорте нет. А волейбол я полюбил благодаря... фильму "Тарзан". Помните, там играл олимпийский чемпион по плаванию Джон Вейсмюллер? А к нам в школу как раз пришел работать преподаватель истории, как две капли воды на него похожий. И после работы, прямо в школьном спортзале он, его друзья, некоторые старшеклассники, играли в волейбол. Ну, как было не полюбить эту игру, если кумир всех школьников в нее играет? При том, я впервые увидел волейбол, когда еще учился в девятом классе; а в компанию меня взяли в десятом...
- Получается, что серьезно вы занялись этим видом спорта только в студенческие годы?
- Не торопитесь со студенческими годами. Еще же нужно было поступить в Вуз. Причем с легкой руки друга, который на год был старше меня, я подался поступать через полстраны - в Латвию, в институт физкультуры. Именно тогда, к примеру, я впервые увидел паровоз... Меня весьма ловко "покатал" по Москве таксист, после чего я лишился практически всех денег... И в Вузе секретарь приемной комиссии был вынужден сначала проконсультироваться с деканом факультета, чтобы определиться, допускать ли меня вообще до экзаменов.
- Надо полагать, допустили?
- Да, причем сначала я гарантировал декану, что могу заниматься любым видом спорта, а потом все дисциплины специализации сдал на "отлично" (даже плавание, хотя плыл "саженками") и по остальным экзаменам у меня тоже были "пятерки", только по сочинению - четыре. Естественно, что каждый студент должен был иметь спортивную специализацию, и на первом курсе меня привлекли в плавание. Поставили технику кроля, и я в этом же году стал чемпионом Латвии в своем возрасте и вторым - в абсолютном зачете.
- А волейбол?
- Заходил я в секцию нашего института. Но когда тренер меня увидел (а я тогда был мало того, что небольшого роста - при своих ста восьмидесяти трех сантиметрах - но еще и худющий), то сразу спросил, не ошибся ли я дверью. В общем, не произвел я впечатления... Но, наверное, информация просочилась, потому что спустя несколько месяцев меня пригласил на тренировку Михаил Ефимович Амалин, наставник команды мастеров "Даугава" (потом ее переименовали в "Скиф", а потом - еще раз - в "Радиотехник"). И вот тут-то я впервые в жизни испытал шок от волейбола. Я всегда думал, что волейбол - это то, чем мы занимались в школе. Но когда увидел двухметровых мужиков, после ударов которых мячи летят, как ядра... В общем, тогда я даже переодеваться не стал. И Михаил Ефимович еще, наверное, месяц меня уговаривал хотя бы попробовать.
- Пловцы, наверное, сильно сопротивлялись...
- Если бы только пловцы... В то время меня уже вовсю обхаживал легендарный (тогда, еще, впрочем, он легендарным не был) Александр Яковлевич Гомельский, стремясь сделать из Бугаенкова баскетболиста. Я, кстати, научился играть в баскетбол, сопоставил эти два вида спорта и... пришел на тренировку "Даугавы".
Волейбольный Гагарин
Майкл Джордан считается самым прыгучим баскетболистом истории. Игрок волейбольной сборной США Карч Киррей умудрялся на разминке, толкнувшись с двух ног, схватиться двумя руками за верхний край баскетбольного щита. Иван Васильевич Бугаенков, ростом значительно уступающий двум упомянутым личностям, умудрялся, толкнувшись с одной ноги из под баскетбольного щита, положить в корзину два мяча, которые он держал в разных руках: один - на пути вверх, другой - на пути вниз.
- Иван Васильевич, откуда такой прыжок?
- Специально я его никогда не ставил. От природы. Но волейбол не сводится только к прыжку. Для того, чтобы быть доигровщиком, и тогда, и сейчас требуется масса качеств: координация, скорость, реакция, а главное - интеллект. Как не нападай, а блокировать и принимать тоже приходится. И если с краю на блоке - дырка; а с приема мяч летит куда угодно, только не к связующему, никаким нападением это не компенсируешь. То есть будет неправильным, если вы напишите, что Бугаенкову все было дано от природы - и на этом он ехал. Трудиться тоже приходилось - и не меньше, чем другим волейболистам.
- Надо думать... Сколько прошло от дебюта в "Даугаве" до момента, когда Вы вышли на площадку в форме сборной СССР?
- Двух лет не прошло. И потом восемь лет я вообще из стартового состава не уходил. Тут и игровые компоненты играли роль, и личная специфика. Все-таки, на игрока, который на голову меньше и всех партнеров и соперников, зритель немного по особому смотрит. С собой такого игрока ассоциирует. Поэтому много у меня было всяких прозвищ красивых. В Бразилии назвали "Человеком-птицей", в Японии - "Волейбольным Гагариным"...
- Знаете, в СССР полеты таких "птиц" всегда шли по одному маршруту - до ЦСКА. Вы как-то благополучно этот этап миновали, хотя это и стоило Вам отсутствия звания "Чемпион СССР" - "Даугаве" обыграть ЦСКА было вряд ли возможно.
- Каждый раз, возвращаясь с крупного турнира, Гиви Ахвледиани, тренер сборной СССР, говорил: Бугаенков, если не перейдешь в ЦСКА, в следующий раз в сборной играть не будешь... Это в какой-то ритуал превратилось - потому что и отвечал я всегда одинаково - человеку, который меня нашел и в меня поверил, я изменить не могу. Кстати, в сборную все равно вызывали. И только при возвращении со второй нашей Олимпиады, из Мексики, подсел ко мне Гомельский в самолете и говорит: "сняли Амалина". Но к тому времени стало уже понятно, что в сборной идет смена поколений - и ЦСКА тоже кадрового голода не испытывает.
- Кстати, о баскетболистах - из Мехико возвращалось несколько двукратных олимпийских чемпионов - волейболистов. А баскетболисты к тому времени еще ни одного "золота" не выиграли... завидовали вам?
- Скорее, уважали. Отношения между двумя видами спорта были доброжелательными. Вот внутри сборной страсти кипели. В частности, были игроки, которые на тренерском совете настаивали на том, что Бугаенков должен выходить со скамейки. Чтоб статистикой своей никому не создавал негативного фона. Правда, все равно мне приходилось выходить в старте.
- Есть тренерские концепции, согласно которым на скамейке должно быть один-два игрока, способных изменить ход игры, если она складывается неудачно. Возможно, здесь был как раз такой случай?
- Но зачем игрока держать на скамейке, если он изначально способен дать игре тот ход, который приведет к победе? К тому же, человек лидерских качеств вряд ли способен войти в игру со скамейки в любой момент. Другой вопрос, что есть волейболисты с преобладанием какого-то элемента. Как раз они за счет подачи, или блока, или нескольких приемов могут изменить ситуацию на площадке. Но это, опять-таки эпизод... И никто не запрещает этим игрокам больше работать на тренировках, чтобы подтягивать остальные элементы и добиваться законного права выходить в стартовом составе. Возможно, это уместно в каком-то другом виде спорта, но в волейболе это неправильно.
- Вы довольно рано закончили играть - в тридцать лет...
- Травмы пошли друг за другом - сначала мениск на одной ноге, потом на другой... Потом Виктор Калнберз, светило латвийской хирургии, посмотрел на рентгеновский снимок моей спины и сказал мне: если тебя, Иван, не прельщает судьба Павла Корчагина, заканчивай с волейболом. Операция может помочь, но может и ухудшить твое состояние...
Иран, США, Латвия... Россия?
После завершения карьеры игрока Иван Васильевич работал старшим преподавателем ЛГИФКа, затем руководил кафедрой физического воспитания Рижского краснознаменного Института инженеров гражданской авиации. А когда грянула перестройка, был вынужден решать вопросы добывания хлеба насущного. И отправился поднимать волейбольное хозяйство в... Иран. Там можно было прокормиться...
- Иван Васильевич, принято считать, что в мусульманских странах работать с молодежью проще, чем в христианских. Все-таки, там принят культ старшего, там естественно слушать, в первую очередь, тренера...
- Я Вас уверяю - никаких национальных особенностей в работе с детьми и молодежью не проявляется. Абсолютно так же, человек, еле-еле научившийся хоть чему-либо, становится кумом королю, забывает про все авторитеты и готов ниспровергать любого соперника. При этом практически никогда не готов считаться с тренером, который всякий раз добивается от него чего-то непонятного, нового, тяжелого и заставляет работать. Тут еще другой аспект - приходилось заниматься не только тренерской, но и менеджерской работой. Потому что когда я увидел тех волейболистов, которые оказались в моем распоряжении, то сильно удивился. Там большая часть игроков была ниже меня ростом. Пришлось ездить по всем отдаленным деревням - искать больших. Причем не всяких больших, но и тех, кто при высоком росте был бы по остальным параметрам пригоден к волейболу.
- Нашлись таланты?
- В частности, Хусейн Ягоби - на тот момент самый высокий волейболист мира - 218 см. Да вы его знаете, он здесь играл.
- За полтора десятилетия работы в Иране можно из латыша стать суфием. Вообще, какой-то частью восточного мировоззрения пришлось проникнуться?
- Поначалу такой риск был. Но затем я перебрался из гостиницы в российское полпредство и стало полегче. В том смысле, что там у нас получился такой советский "заповедник". В "товарища Сухова" из "Белого солнца пустыни" превращаться абсолютно не хотелось.
- Тем не менее, Иран за 15 лет превратился в одного из лидеров азиатского волейбола и на молодежном уровне подбирается к лидерам. То есть как - "подбирается" - по результатам минувшего чемпионата мира среди молодежи иранская сборная стала серебряным призером...
- Так работа - она и есть работа. Если взялся - должен давать результат. Особенно, будучи иностранцем, где ты представляешь не только себя, но и свою страну. Вот, кстати, в свои воспитанники я, оказывается, могу и американцев занести. Тех, что Олимпиаду 1988 в Сеуле выиграли. Они, по их собственным словам, многое взяли из документального фильма "Техника исполнения волейбольных приемов Ивана Бугаенкова"
- Какую страну Вы представляли в Иране, Иван Васильевич? СССР, Латвию, Россию?
- Не знаю, честно говоря. В моем латышском паспорте в графе "гражданство" по-английски написано: "чужой". В Европу приезжаешь, у людей глаза на лоб лезут от такой картины. При этом, если бы на пару дней опоздал из Ирана со своим "серпастым-молоткастым" с которым прожил свои 15 лет в Иране, и такого бы не получил.
- Извините, но Вы столько сделали для латышского спорта. Насколько известно, даже все свои награды отдали национальному музею спорта. И там не могут сделать Вас полноценным гражданином?
- Да, наверное, могут, но это же нужно мне самому ходить, хлопотать... как-то неправильно это.
- Вы около полугода занимаетесь подготовкой молодежи и игроков основного состава "Ярославича". Может быть, пора подумать о российском гражданстве?
- Можно было бы и подумать, случись это лет десять назад. Но сегодня в мои семьдесят с небольшим... Пора думать не о карьере, а об отдыхе. К тому же, со своим, пусть и "чужим" латвийским паспортом я могу ездить по всей Европе. А с российским не очень-то попутешествуешь. При этом имейте в виду - в России сегодня пришлось бы начинать, как в Иране. Все эти рассказы о том, что возрождается детский спорт, что ДЮСШ работают - разговорами и остаются. Я же видел ребят, которых дали в молодежную сборную Сергею Шляпникову. Ну, это же ужас, говоря честно. Не было ни одного игрока, технически соответствующего уровню сборной. То есть владение парой-тройкой элементов (часто - с уже ошибочными стереотипами движения) - и все. Чтобы просто научить их играть, Сергей тут неделями подряд из зала не выходил. А чтобы выиграть чемпионат Европы, ему пришлось самому паркет в зале грызть - и еще их этому же научить. Человек сделал то, что в принципе было невозможно. Подвиг, практически. И где фанфары? Где поздравления? Я не о городе и регионе - здесь, на фоне тысячелетия, было не до того. Но и федерация не разбежалась поздравлять. Много ли в стране еще найдется таких энтузиастов? И какие Баньоли, какие Гайичи заменят их, после того, как они уйдут? Что тот же Баньоли выиграл со сборными?
Кстати, волейбол, хоккей - это еще относительно благополучные виды спорта. Вы возьмите тот же футбол, баскетбол. Ведь там больше половины народу - легионеры. Наши игроки не то, что не учатся взаимодействовать друг с другом на площадке - они и против друг друга в чемпионате только по большим праздникам играют. Такое ощущение, что они только в сборной и знакомятся.
- Пессимистично получается у нас в итоге...
- Я думаю, что если речь идет о спорте, то поводы к оптимизму не в том, чтобы найти Баньоли и Бугаенкова и упросить их поработать еще сколько-нибудь лет. Нужно браться с азов. Поехать, к примеру, по дальним городам и деревням. И поискать там детишек под два метра ростом...
